Рон и Роб.

Как и приказал беглый принц, ребята несли дозор, защищая родную деревню. И теперь они первые узнали о возвращении Дима с Анет. Едва завидев брата, близнецы тут же подскочили и наперебой принялись задавать вопросы о произошедшем, но, не видя никакой реакции от продолжающего монотонно шагать Дима, убежали вперед, оглашая вечерний лес радостными криками.

У дома старосты их встречала уже вся деревня.

Народ шумел и волновался. Но, по мере приближения, восторженные возгласы постепенно сменялись тревожным шепотом. Люди наконец заметили состояние Анет и Дима. Да и отсутствие второго близнеца невольно заставляло предполагать самое худшее.

Из толпы вырвались две женщины и бросились навстречу.

Элет и Хэси.

Практически уперевшись в них, Дим вдруг закрыл глаза и рухнул как подкошенный.

Неизвестно сколько времени он уже двигался только на морально-волевых, но он дошел! Дошел и принес сестру домой. В безопасность.

Элет успела поймать дочь, подхватив ее из внезапно ослабевших рук племянника. Самого же Дима поддержали одновременно родная мать и вовремя среагировавший принц. Вдвоем они бережно уложили раненного на землю, и тут Хэси задала вопрос, которого Никаниэль боялся больше всего:

— Никанор, что случилось? И… где Тим?!

В пронзительном взгляде женщины читались борьба с подступающим отчаяньем и одновременно робкая надежда на то, что, может быть, все обойдется. А надежда, как известно, умирает последней.

Не найдя в себе сил произнести страшные слова вслух, беглый принц, глядя в глаза несчастной женщины, лишь молча покачал головой.

Она все поняла.

Безумный крик горя пронесся над Габильнутом. Так могла кричать только женщина, потерявшая своего ребенка.

Рыдая, она упала на лежащего на земле Дима, прижимая к себе единственного оставшегося в живых сына.

Чувствуя себя лишним, Никаниэль, подавив предательски подступивший к горлу ком, медленно поднялся на ноги и направился прямиком к дому старосты. Люди молча расступались перед ним, освобождая дорогу и спеша утешить женщин, а за спиной по-прежнему раздавался плач Хэси и крики Элет, пытавшейся привести в чувства дочь.

Не тратя ни секунды, обескураженный эльф торопливо собрал свои пожитки, подхватил узелок с едой, который собрали ему в дорогу гостеприимные хозяева еще до похищения Анет и стремительным шагом покинул деревню.

Беглый принц ощущал себя в полном раздрае. Шквал людских эмоций захлестнул его с головой и никак не отпускал. Эльфы весьма редко проявляли свои чувства. Только в моменты очень сильных потрясений. В остальное же время они традиционно сохраняли хладнокровие и невозмутимость.

Тут же на Ника обрушился целый фонтан ярких, ни чем не прикрытых людских переживаний. Решимость Дима, радость близнецов, отчаянье Хэси, и даже искреннее сочувствие жителей деревни за судьбу односельчан — все это он невольно пропустил через себя и теперь никак не мог справиться с вихрями и водоворотами в своей душе.

И именно поэтому он не мог остаться в деревне еще хотя бы на минуту. Просто не выдержал бы потока эмоций, льющихся со всех сторон.

Спустя несколько часов непрерывной ходьбы и душевных терзаний молодой эльф более или менее успокоился и присел на большой замшелый камень перекусить. Последний раз он ел еще в пещере среди трупов, и вот чувство голода, наконец, взяло верх над беспокойным разумом.

Но стоило ему развернуть заботливо запакованные продукты и вдохнуть божественный аромат домашней пищи, как вдруг у него за спиной затрещали кусты и из них вывалился запыхавшийся Рон. Ну или Роб — кфхан этих близнецов разберет.

— Уфф, ну ты, конечно, мастак по лесу бегать! Еле догнал! — произнес парень, едва отдышавшись. — Будто это ты в этом лесу родился и каждую кочку тут знаешь, а не я вовсе.

Ник выжидательно смотрел на подростка.

— Слушай, ты, это… Возьми меня с собой! — выпалил юноша, глядя прямо в глаза принцу. — Я тоже хочу стать таким же сильным, как ты. Хочу увидеть мир, хочу путешествовать, а не торчать в этой глуши до самой старости. Или пока не умру в очередной бессмысленной войне, как отец…

Конечно же эльф даже не рассматривал ребенка себе в спутники и тихим голосом спросил:

— Значит ты готов бросить деревню, сестру, маму, брата сейчас, после того что случилось?

— Так а что, собственно, случилось-то? Анку же вы с Димом вернули. А Тим, я так понял, чуть позже придет, нет?

Внук старосты стоял и хлопал удивленными глазами.

Вздохнув, Ник поведал юноше, о том, что именно произошло с того момента, как он вместе со старшими близнецами отправился спасать красавицу Анет. Без особых подробностей, но в красках. И про то, что случилось с их сестрой, и про предательство Тима, и про бой с Джоном, и про самоотверженность Дима — про все.

Мальчик слушал затаив дыхание и только эмоции, сменяя одна другую, плескались в широко открытых от удивления глазах.

После окончания истории он молча постоял несколько секунд, серьезно кивнул и скрылся в тех кустах, откуда и вылез. Принц же вновь глубоко вздохнул и продолжил прерванную трапезу.

Глава 29

Как и планировал до инцидента с похищением, Никаниэль не стал идти в Тику по прямой дороге вдоль границы с Эльфхеймом. Вместо этого, покинув Габильнут, он взял строго на запад, решив стороной обойти военные действия между Рифином и Ранцисом IV.

Не то чтобы он до дрожи в коленках боялся внезапных стычек с солдатам любой из воюющих сторон, но вот получить случайную стрелу в спину не имел ни малейшего желания. А от случайностей на войне, как известно, не застрахован никто.

Один из особо набожных учителей академии любил рассказывать, как однажды, отбив очередное нападение орков, отряд уже собрался праздновать победу, как вдруг стоявшее неподалеку дерево, подточенное во время боя каким-то заклинанием, с треском упало на командира подразделения. Вовремя среагировав, тот успел отскочить, но особенно крупный сук все равно начисто оторвал бедняге левую ногу.

По счастливой случайности именно в тот день с отрядом нес службу жрец Аракая II ранга, и ногу удалось спасти. Но ведь жреца могло бы и не быть.

Так что, здраво рассудив, что кроме него Элельен спасать некому, осторожный эльф сделал выбор в пользу более долгого, но зато менее опасного маршрута. Тем более, что свернув в людские королевства, значительно раньше запланированного он и так шел сильно опережая изначальный замысел.

Несколько дней прошли в ставшем уже привычном ритме.

По утрам Никаниэль обязательно уделял время работе с магическими каналами, потом до вечера шел, ориентируясь по солнцу и другим лесным приметам, а на ночь забирался на дерево покрупнее, где забывался чутким сном скаута.

Как Ник не старался экономить провизию, но подаренные ему семьей старосты припасы подошли к концу. Уже пару дней он вновь, как и во время бегства из Эльфхейма, питался исключительно тем, что смог добыть своими руками. Единственным исключением стало то, что тут ему не было нужды прятаться и принц не таясь разводил костры, чтобы согреться и приготовить пищу.

И вот, в очередной раз позавтракав лесными орехами и запив их чистейшей водой из лесного ручья, Никаниэль двинулся в путь и практически сразу вышел на широкую лесную тропу.

Не сказать чтобы тот путь был весьма популярен у местного населения, но время от времени там явно кто-то проходил, а иногда, судя по следам, даже проезжали небольшие повозки. В общем тропа зарастать не успевала, а значит куда-то да вела. И, поскольку ее направление практически совпадало с необходимым, эльф принял решение следовать дальше по ней.

Ярко светило солнце.

И хотя лето уже прошло, природа все еще дарила остатки тепла этому королевству. Даже налетевший вдруг прохладный ветерок лишь потрепал полы взятого в пещере плаща, а вовсе не заставил в него закутаться.

Не было еще и полудня, когда зоркий взгляд Ника выхватил из лесного пейзажа одинокую фигуру стоявшую вдалеке у самой дороги. Сперва принц хотел свернуть с маршрута и обойти препятствие лесом, но, рассудив, что вообще неплохо было бы спросить дорогу, решительно двинулся прямо.